Шесть подозреваемых - Страница 75

— Жаль говорить, но это хреновая команда.

— Интересно почему?

— Они же продувают все матчи подряд. В сезоне две тысячи четвертого года им еще что-то светило, но «Кливленд браунс» обставили этих парней со счетом двадцать два — четырнадцать, и с тех пор их песенка спета. Похоже, команда перешла в режим самоуничтожения. Я имею в виду, зачем было брать не Реджи Буша, не Винса Янга, а непременно Марио Уильямса? Это, наверное, самая грубая ошибка в истории НФЛ. Парень и слону в задницу с двух шагов не попадет!

— Надо же! Похоже, вы помните историю НФЛ наизусть. Скажите, а у вас есть опыт работы на предприятии?

— Ну, кое-какой наскребется. Я около пяти лет сотрудничаю с «Уол-март».

— «Уол-март»? Вы приняты, мистер Ларри Пейдж. Добро пожаловать.

Билл Бакши поднялся из-за стола и затряс мою руку.

— Ух ты, спасибо. Так, а что я должен буду делать? В смысле… Может, немного расскажете о своей компании?

— Разумеется. «Рай ай-ти солюшнс» — это аутсорсинговая компания. Мы предоставляем зарубежным клиентам самые разные телефонные услуги — разбираем поступающие жалобы и претензии по гарантии, проводим маркетинговые исследования, бронируем авиабилеты, рассчитываем сумму подоходного налога… Самая обширная сфера нашей деятельности — геоинформационные системы. Наш главный клиент — АДА, Американская дорожная ассоциация. Слыхали?

— Ага. Правда, в нашей компании все водители работают с AAA, Американской Автомобильной Ассоциацией.

— Это почти одно и то же. Теперь вообразите, что вы клиент АДА. Допустим, ваш автомобиль поломался или вы заблудились на шоссе.

— На каком шоссе?

— Не важно. Может быть, на Аляске, а может, и на Гавайях, если на то пошло. У нас есть любые дорожные атласы. Что же вам делать? Набираете номер один-восемьсот. Звонок поступает в операторский центр, расположенный в Гургаоне. Наша служба поддержки помогает клиенту решить любые проблемы. Главное — не дать обратившемуся человеку заподозрить, что сами мы в это время находимся в Индии. Пусть думает, будто имеет дело с американцами в Америке. Именно для этого нам и нужна ваша помощь.

— Эй, по-честному сказать, я и сам не очень ориентируюсь на дорогах. То есть постоянно сбиваюсь с пути на Ай-тридцать пять. Однажды свернул не туда, так очнулся не раньше Нью-Мексико.

— Вы не поняли, Ларри. От вас и не требуется работать с клиентами. Вы должны только поставить операторам техподдержки акцент. Да, и рассказывать им об Америке. Как там разговаривают, во что играют, чем питаются, что смотрят по телевизору — так, чтобы когда Дипак из Морадабада представится Дереком из Милуоки, абонент из США не усомнился в его словах. Полагаете, у вас получится?

— А то. Не вопрос!

— Отлично. Вот видите, местный никогда не сказал бы: «Не вопрос»… — Билл Бакши даже хлопнул себя по бедрам. — С ума сойти, белый американец будет учить нас акценту… Черт, мы сорвали джек-пот! — И добавил, склонившись ко мне: — Надеюсь, вы в курсе, что все колл-центры в Индии работают в ночную смену — с восьми вечера до восьми утра? Вас это не затруднит?

— Не-а. Буду отсыпаться днем, подумаешь. Кстати, сколько мне причитается?

— Местные преподаватели получают по двадцать тысяч рупий в месяц. Вам мы согласны платить в полтора раза больше. Это приемлемо?

Ого, тридцать штук! То есть уже через месяц денег хватит на обратный билет домой.

— Когда можно приступать? — спросил я.

И назавтра уже работал в офисном комплексе «Рай ай-ти солюшнс» в Гургаоне. Служебный фургон ежедневно забирал меня из Пахарганджа в семь вечера, чтобы через час, миновав международный аэропорт, доставить в суетливый город, полный торговых пассажей и небоскребов. Этот самый Гургаон скорее напоминал Даллас, чем Дели.

Офисный комплекс тоже, надо сказать, производил впечатление. Куда ни глянь, везде сплошь тонированное стекло и мрамор. Внутри колл-центр выглядел точь-в-точь как торговый зал «Уол-март»: огромное, оборудованное кондиционерами пространство с длинными рядами, разделенными на отсеки, и в каждом — компьютер. Перед мониторами на крутящихся креслах сидели сотни молодых индийцев с наушниками на ушах. Гудеж стоял такой, словно в стрип-клубе во время мальчишника.

Моя работа заключалась в том, чтобы обучить кучу смышленых девчонок и пацанов говорить по-американски. И я с налету взялся за дело.

— Студенты делятся на три вида, — сообщил я классу. — Первые учатся по книжкам. Вторые наблюдают и делают выводы. А третьи ничего не поймут, пока сами не пописают на электропроводку.

Симпатичная девчонка в облегающей футболке поднимает руку.

— Извините, профессор Пейдж, а что означает выражение «пописать на электропроводку»?

«Профессор Пейдж»? У меня прямо в голове зашумело. Жалко, мама не слышала, как назвали ее сына.

— Это я к тому, что без труда не вытащишь и рыбку из пруда, ясно? Вы, главное, больше упражняйтесь. Икнуть не успеете — начнете шпарить по-нашему, как я. Ну что, народ, погнали — вперед и с песнями.

Дальше пошло-поехало. Тридцать грандов срубил, как нечего делать. Кроме этого, мне оставалось только сидеть в отдельной кабинке на полуэтаже, следить за суматохой внизу, слушать через наушники всякие разговоры и помечать крестиками тех служащих, у кого были нелады с английским языком или манерами.

Вообще я сразу пришел в немой восторг от этого колл-цснтра. Что интересно: здесь работали девчата и парни с очень даже индийскими именами; а ночью они превращались в Робертов и Сьюзан, Джейсонов и Джейн. Больше того, должны были оставаться ими даже во время перерывов на еду. Такие уж здесь ввели правила.